Крысы - Страница 49

Окна комнаты, которая когда-то была кухней, выходили на грязный канал. Дверь была слегка приоткрыта. Харрис мягко открыл ее. Скрип двери громко прозвучал в тишине. В нос ударила еще более сильная вонь. Харрис быстро надел шлем в надежде, что он заменит противогаз. В раковине пылилась посуда. На окнах, в углах грязными клочьями висела паутина. В камине, не вычищенном после последней растопки, еще лежали угли. Похоже было, будто хозяин оставил дом в спешке.

Харрис закрыл дверь, прошел в полутемный холл и включил фонарик. Перед дверью в комнату, в которую много лет назад смотритель шлюза не разрешал заходить ребятам, учитель остановился. В комнате не было никаких тайн. Просто хозяин любил в ней отдыхать и читать по воскресеньям газеты. Харрис не знал почему, но таинственная комната вызвала у него сильный страх. Он нервно повернул ручку и толкнул дверь, сначала медленно, потом быстро и решительно. Дверь с грохотом врезалась в стену.

В комнате было почти темно. Запыленные кружевные занавески на окнах не пропускали свет. Харрис осветил фонариком стены. Новый хозяин переделал комнату в кабинет. В одном углу стоял глобус, в другом — доска, на стенах висели рисунки животных, чьих-то скелетов. На полках стояли сотни толстых книг. Стол был завален картами и рисунками.

Харрис направил фонарик на доску. Пятно света скользнуло по выцветшему меловому рисунку, который напоминал... Для того чтобы получше рассмотреть, Харрис снял шлем и подошел ближе. Острая морда, длинное туловище, мускулистые задние лапы, тонкий хвост... Да, это, несомненно, крыса. И все же — слабый свет мешал рассмотреть — в рисунке было что-то странное.

Его мысли нарушил шум внизу.

— Фоскинс, это вы? — крикнул учитель.

Несколько секунд царила тишина, потом он услышал тихий шорох. Харрис выскочил из комнаты и вновь позвал Фоскинса. Снова молчание. Потом сзади, откуда-то снизу, послышался глухой стук.

Напротив находилась дверь. Харрис сначала не заметил ее, но сейчас, из детских лет, вспомнилось: дверь должна вести в подвал. Дверь была приоткрыта.

Харрис распахнул ее и посветил фонариком на крутые ступеньки.

— Фоскинс?

Учитель сделал осторожный шаг вниз, и его чуть не стошнило от зловония. Теперь он заметил, что нижняя часть двери вся изъедена. “Если зоолог привез в Англию крыс-мутантов, то он должен был держать их где-то здесь”, — подумал учитель. Здесь он... ухаживал за ними, позволял размножаться. Но что случилось с самим ученым? Съеден своими же чудовищами? В таком случае после никто не контролировал размножение крыс? Но сейчас подвал должен быть пуст. Звуковые волны очистили его от крыс. А как же та, которая запрыгнула на машину? На нее звук, похоже, не действовал. Может, есть и еще такие же? Уйти или спуститься?

Стоило преодолеть такой путь, чтобы теперь прекратить поиски!

Харрис решительно начал спускаться. Впереди забрезжил какой-то слабый свет. Харрис направил туда луч своего фонарика и увидел множество непонятных белых предметов, усеявших пол. Через несколько секунд он с ужасом понял, что это кости. Многие были похожи на человеческие. Если крысиное логово было здесь, значит, сюда крысы затаскивали свои жертвы. Здесь они в безопасности пожирали свою страшную добычу.

Учитель посветил фонариком по сторонам и увидел клетки с порванной сеткой. На соломе, устилающей в клетках пол, тоже белели кости. Харрис вновь обратил внимание на слабый свет в конце подвала и понял, откуда он. Это светил фонарик, который носят обычно на связке ключей, — его слабенький лучик достаточен для того, чтобы в темноте отыскать замочную скважину. Фонарик лежал рядом с телом.

Широко открытые глаза Фоскинса смотрели в потолок. Узнать его можно было с трудом. Нос был съеден, на щеке зияла глубокая рваная рана, нижняя часть лица была залита кровью. В разорванном окровавленном горле что-то копошилось. Черная крыса жадно пила алую кровь. Когда на крысу упал луч фонарика, она подняла голову. Два желтых раскосых глаза светились злобой.

Харрис невольно сделал шаг назад, и фонарик осветил остальную часть изуродованного трупа. Одежда была изодрана в клочья, одна рука оторвана от тела. На обнаженной груди, против того места, где находится сердце, зияла дыра. Еще одна крыса копошилась на трупе, зарывшись мордой в кишки. Она даже не заметила подошедшего человека. Оставшаяся рука Фоскинса сжимала топор. Лезвие его застряло в голове гигантской крысы. Неподалеку лежал еще один убитый грызун.

Жуткая картина запечатлелась в мозгу Харриса, как на фотопленке. Он простоял оцепенело не более двух секунд, но они ему показались вечностью, какой-то черной дырой во времени, измерить которую невозможно ни минутами, ни часами...

В дальнем углу подвала мелькнуло что-то непонятное, белесое, разбухшее.

Харрис очнулся. Крыса отпустила горло Фоскинса и прыгнула на свет.

Харрис попятился и, споткнувшись о кости, упал на спину. Фонарик вылетел у него из руки и покатился по полу, но, к счастью, не разбился. Оглушенный падением, Харрис все же сообразил, что остался без шлема — шлем тоже вылетел из руки. В это время он почувствовал на теле лапы, подбирающиеся к лицу. Учителю удалось схватить крысу за горло, когда та уже собиралась вонзить в него зубы. Смрадное дыхание из пасти твари всего в нескольких дюймах от его лица вызвало у Харриса новую волну ужаса. Крыса была крупнее и тяжелее других гигантских крыс и была похожа на ту, которая недавно запрыгнула на крышу его машины. Харрис быстро перекатился на живот, потом опять на спину, отчаянно отбиваясь ногами. Один из ударов угодил в голову крысы.